Экранизация «Мастера и Маргариты», 16 лет пролежавшая в заточении, как обещают, в марте должна появиться на экранах кинотеатров.
Этот фильм Юрия Кары собрал созвездие выдающихся актеров: Валентин Гафт — Воланд, Михаил Ульянов — Понтий Пилат, Виктор Раков — Мастер, Анастасия Вертинская — Маргарита. Первая значительная роль в кино Сергея Гармаша — Иван Бездомный. Но картина, как и книга, оказалась заколдованной. Снятая в 1994 году, она была спрятана от глаз людских — продюсеры не могли договориться с наследником писателя. В этом тоже можно было бы увидеть мистический знак, подобный тем, что сопровождали любую попытку инсценировать или экранизировать роман Михаила Булгакова.
Российская газета: Итак, кажется, близок финал трагической истории с вашим фильмом. Что вы чувствуете?
Юрий Кара: Пока отношусь ко всему с недоверием: за эти годы мне неоднократно говорили, что картина вот-вот выйдет. А она все не выходила. Но я надеюсь, что компания «Люксор», объявившая о выпуске ее на экран 3 марта, это осуществит. И я с волнением буду ждать реакции зрителей.
РГ: Кино быстро стареет и технически, и эстетически. Картина 1994 года, естественно, отличается от фильма, снятого сегодня. Хотя в вашем фильме есть нечто нетленное — команда первоклассных актеров. И невероятно жаль, что Михаил Ульянов не успел увидеть одну из своих лучших работ.
Кара: Он очень хотел ее увидеть, часто спрашивал — и в вопросах чувствовалась боль. Не дожил…
РГ: Расскажите, как вы отважились взяться за экранизацию самого скандального и самого любимого романа ХХ века?
Кара: Я впервые прочитал его в 14 лет. Тогда его можно было купить только за валюту в магазине «Березка». Поэтому раздобыл машинописный вариант — дали на ночь. Впечатление невероятное — одно из ярчайших в моей жизни. Потом, став режиссером, я часто слышал о намерениях коллег снять по роману фильм. Об этом мечтали и Ролан Быков, и Эльдар Рязанов, и Геннадий Полока, а Элем Климов даже запустился с этим проектом. Я тогда собирался ставить «Власть тьмы» по сценарию моего учителя Сергея Герасимова. Но финансирования все не было, а тут я узнал, что проект Климова закрылся. И подумал: почему бы не попробовать снять свою версию? Я понимал, что версий может быть много: в романе до полутысячи действующих лиц, огромный размах в пространстве и времени, множество сюжетных линий и философских пластов — никакой фильм не смог бы все это вместить.
РГ: К тому же у каждого из нас свои Мастер, Маргарита и Воланд. Что-то обязательно не совпадет.
Кара: Поэтому так интересно было бы увидеть трактовки Климова, Быкова, Рязанова или Наумова. Но Климов отреагировал остро — даже пытался исключить меня из Союза кинематографистов. Кто-то ему вовремя сказал: снимаются три «Заката» по Бабелю — почему не может быть двух версий «Мастера и Маргариты»? Но он все равно добился в Госкино запрета всем студиям со мной работать. Появлялись публикации о том, что роман этот снимать нельзя и не нужно. Об этом писал, например, Сергей Соловьев, ссылаясь на Михаила Ромма. Но были и объективные трудности: роман обладает чисто литературной поэтикой, и нужно было найти ей кинематографический эквивалент.
РГ: Вы думаете, это возможно? Ни один спектакль, ни один фильм в принципе не может быть адекватен такому роману, компромиссы неизбежны.
Кара: Конечно. Роман так многолик и многослоен, что ни одна экранизация не передаст его полностью. А на ваш вопрос о быстром старении кино отвечу так: если в фильме бьется живое сердце, он не устареет. Как не устарели картины Чаплина. Я недавно придирчиво пересмотрел наш фильм. И пришел к выводу, что ведь роман писался в 30-е годы и отражал ту реальность — нужно ли его модернизировать? Наш фильм ближе к его эстетике, чем современное кино с его компьютерной графикой.
РГ: Когда думаешь о Воланде, первая мысль о Валентине Гафте — к чему бы это?
Кара: Мы вместе работали на двух фильмах, дружили. Хотя в этом было даже некоторое неудобство: Гафт — отличный поэт, и мог позвонить в три ночи, чтобы прочитать свое новое сочинение. Но, конечно, он и внешне подходил под описание Булгакова, а его знаменитая ироничность — это точное попадание в характер. В такой же мере «попал» в образ Пилата Михаил Александрович Ульянов. Он говорил мне: «Я знаю таких людей — они ради своего кресла не только Христа, но и мать родную продадут! » Потрясающий был мастер: он одним поднятием брови мог выразить больше, чем другой актер — монологом.
РГ: Саундтрек писал Альфред Шнитке — он легко согласился?
Кара: Он к тому времени лет десять не писал для кино — отдался чистой музыке. Но когда посмотрел материал фильма, сказал, что нам удалось сохранить главное — эклектику романа: философию религиозных сцен и, как он выразился, фельетонность московских эпизодов. И написал для фильма много замечательной музыки.
РГ: И все-таки вы вступили на минное поле — обязательно вызовете на себя огонь критики. Как несколько лет назад вызвал фильм Бортко.
Кара: Меня утешает то, что фильм во многом повторяет судьбу книги, которая вышла через четверть века после смерти автора. А что касается критики… Серьезно занимаясь Чеховым, я сделал своего рода литературное открытие: оказывается, первую разносную рецензию на творения молодого Чехова написал критик по фамилии… Латунский. Так что булгаковская Маргарита отомстила еще и обидчику Чехова.
РГ: В какой мере мистика «заколдованного романа» сказалась на съемках?
Кара: Об этом рассказывать — места в газете не хватит. Наверное, у романа есть свой ангел-хранитель, который запрещает слишком активно в него вторгаться. Была в одном театре идея перевести прозу в стихи и сделать мюзикл, — ничего не вышло, потому что все переругались. Как я слышал, в поисках экранного эквивалента дописывал какие-то отсутствующие в романе сцены Элем Климов — судьба проекта известна. Я тоже набил много шишек. Скажем, сцены в Иудее мы собирались снять в Судаке. Уже выстроили декорации, набрали массовку, пригнали осликов и верблюдов, и вдруг в октябре в Крыму выпадает снег, и оператор неожиданно отказывается от картины. Мчусь в Москву, нахожу нового оператора, еду к нему на переговоры — и тут в моей новенькой машине рассыпается сцепление, причем как раз напротив описанного в романе дома с «нехорошей квартирой». И я подумал: ну какой тебе знак еще нужен, чтобы не снимать в Крыму? ! И со скандалом убедил продюсеров снимать там, где происходит действие, — в Иудее. В сцене, когда Иешуа висит на кресте, по роману, его тело должны кусать слепни. Мои ассистенты по реквизиту наловили всякой летающей живности, перед съемкой выпустили, и насекомые просто разлетелись. Мы погоревали и решили снимать так. Порепетировали, я скомандовал: «Мотор» — и слепни тут же облепили нашего Иешуа.
РГ: Писали, что есть три версии фильма: на 6, 4 и 2 часа. Какая выйдет на экраны?
Кара: Авторский вариант — 3 часа 20 минут. Продюсеры возражали: тяжело будет смотреть. Но я привел в пример «Титаник» — такой же метраж, а был рекордсменом проката. Решили так: авторская версия выйдет на DVD, а в кинотеатрах — сокращенная, двухчасовая.
РГ: Известный сериал Влади мира Бортко снимался под Петербургом, хотя в романе один из главных героев — Москва, ее конкретные переулки и дома.
Кара: Булгаков, приехав в Москву, полюбил эти переулки вокруг Патриарших, и мы старались все это сохранить в фильме. Подвальчик Мастера снимали в подвальчике, о котором писал Булгаков. Маргарита взлетает из того самого особняка на Остоженке. В фильме существует все, что сейчас, после «точечной застройки», найти уже невозможно. Но мы успели снять ту Москву, которую любил Булгаков, и она сохранилась в нашем фильме.
РГ: Полет Маргариты у вас выполнен без компьютеров — но завораживающе. И над реальным Арбатом!
Кара: Это был полет вживую и с риском для жизни. Вертинская долго примерялась к роли, но потом стала активно ее придумывать — даже ездила в Израиль за какими-то специальными тканями для Маргариты, нашла портниху, чтобы все соответствовало эпохе. Перед съемками три дня выдерживала пост — голодала. А для полета Маргариты нам привезли немецкую пожарную машину с длинной лестницей. Шестеро каскадеров держали оператора, шестеро — Вертинскую, и глубокой ночью все это сооружение с огромной скоростью мчалось по Арбату. Мне страшно подумать, что было бы, если бы какой-нибудь безумец пересек наш путь, и пришлось бы затормозить — каскадеры вряд ли удержали бы актрису. На следующий день в «Вечерней Москве» я прочитал, что жители Арбата возмущены летающими ночью ведьмами и хотят изучать творчество режиссера Юрия Кары в суде.
РГ: Недавно вы сняли фильм «Гамлет, XXI век», и актер Гела Месхи даже получил за главную роль приз на фестивале в Благовещенске. Два слова о том, почему «Гамлет» и почему XXI век.
Кара: Аристотель считал, что если история занимается тем, что было, то искусство должно заниматься тем, что должно быть. И, мне кажется, вопросы, которыми мучился тридцатилетний Гамлет, в наше время должны тревожить и более молодых людей. Поэтому мы перенесли действие трагедии в наши дни.
РГ: Можно надеяться, что перед выходом картины вы расскажете нам о ней подробнее.
Кара: Обязательно.
